Мой брат, ты сам того не зная,
святое дело совершил,
и до конца не понимая,
с кем говоришь не сознавая,
грех страха верою убил.
Мой брат по вере, верой в Бога
я похвалиться не могу -
среди своих как недотрога
я допустил, чтобы тревога
согнула дух мой, как дугу.
Наш разговор не очень длинный
без недомолвок, колготы,
как свежий ветерок в пустыне,
напомнил, что жива Святыня,
которой полнились мечты.
Ты выслушал меня с вниманьем,
делился опытом своим
и говорил мне с состраданьем,
чтоб я не оставлял собранья
и чтоб душой всегда был с ним.
Росток любви и всепрощенья
совсем завял в груди моей,
хотя порой по воскресеньям
ходил по Божьему внушенью,
чтоб жить смелей среди людей.
И, Духом возрожденья полный,
забыв о ревности глухой,
готов был петь и счастья волны
красиво, нежно и задорно
катились по душе больной.
Я шёл домой после беседы
(какое шёл? Почти летел!)
и был готов обнять соседа,
и рад был от потока света,
который душу мне согрел.
А дома на листе тетрадном
я чувства рифмой описал,
мне кажется, всё вышло складно,
хотя не очень он опрятный,
мой скромный, странный мадригал.
